У каждого из зрителей во время просмотра возникнут, безусловно, свои собственные ассоциации. Но лично меня неотступно преследовали воспоминания о… польском киноискусстве. Точнее, об отдельных¹ фильмах режиссёров из ПНР, обладавших особым, оригинальным взглядом на проблематику, завладевшую, начиная с рубежа 1950-60-х годов, умами многих выдающихся кинематографистов. В отличии от Микеланджело Антониони, с чьим творчеством чаще всего связывают и сам термин «некоммуникальность», и ряда его западных последователей, их работы не столь беспросветны. Беспросветны – вопреки материальному благополучию и кажущемуся душевному равновесию. В стране, потерявшей 6 миллионов убитыми в годы войны, реакция на схожие морально-этические проблемы² просто не могла быть идентичной той, что приходилось наблюдать в государствах капиталистического мира. И потому при всей остроте постановки сугубо нравственного вопроса о роли и жизненном предназначении мятущихся представителей интеллигенции, пронзительно грустная интонация не так уж редко разбавлялась ироническими и даже язвительными нотками. А главное, от безысходности в конечном итоге позволял уйти жизнеутверждающий пафос – как некое спасительное проявление инстинкта самосохранения нации…

Всё вышесказанное вполне справедливо и в отношении второй полнометражной (и первой самостоятельной) постановки Алексея Попогребского, не так ли? С той лишь разницей, что последствия пусть не войны, но тоже огромной социальной катастрофы чувствуются даже острее. Сергей, в отличие от встреченного им на улице бывшего коллеги, ещё изыскал возможность сохранить верность любимому делу. Да, бытовые трудности допекают не на шутку: существование в комнате коммунальной квартиры не назовёшь «комфортным». И всё же гораздо болезненнее – подспудное ощущение того, что что-то «не так». Что время течёт напрасно, главное почти упущено, а об осуществлении сокровенных мечтаний бессмысленно и помышлять. «Собой я недоволен, собой», – бросает Сергей расстроенной жене. Но только ли обстоятельства повинны во всём? Не на самого ли человека в первую очередь ложится ответственность за преступное невнимание к «простым вещам», мелочам жизни, важнее которых всё равно нет ничего?.. В отличие, например, от Алексея Балабанова («Мне не больно» /2006/), Попогребский находит мужество признать: да. И его осторожно оптимистичный финал, на мой взгляд, куда точнее соответствует меняющемуся духу времени…

Нельзя хотя бы мимоходом не отметить, что фильм отличается утончённым психологизмом в раскрытии мотивов поведения персонажей³ и отличной актёрской игрой. И особой похвалы заслуживает, разумеется, ветеран Леонид Броневой, снимающийся в последние годы, к сожалению, очень редко.


__________
1 – От мэтров мировой величины вроде Анджея Вайды и Анджея Мунка до, скажем, писателя Ежи Стефана Ставиньского, не без успеха («Пингвин» /1965/, «Час пик» /1974/) попробовавшего себя в качестве постановщика.
2 – Ещё до того, как в обществе – во второй половине 1970-х – воцарится атмосфера морального непокоя, в том числе под влиянием сугубо бытовых трудностей.
3 – Режиссёру, закончившему факультет психологии МГУ, первое образование, конечно, не могло не пригодиться.